Правовая сфера антикоррупционной политики государства Текст научной статьи по специальности «Государство и право. Юридические науки». Петр андреевич сельцовский

Правовая сфера антикоррупционной политики государства Текст научной статьи по специальности «Государство и право. Юридические науки»

The impact technologies on the electoral behavior in the official mass media have been analysed as exemplified by the Yaroslavl Mayoral electioneering held on March 2, 2008. The content analysis of the materials of the regional mass media has been made based on the references, themes and information colouring about the candidates as well as comparative analysis of the election results and informational activity of the candidates.

Key words: impact, influence, electioneering, manipulation, mass media, content analysis.

УДК 340 131.6:342

ПРАВОВАЯ СФЕРА АНТИКОРРУПЦИОННОЙ ПОЛИТИКИ ГОСУДАРСТВА

П.А. Сельцовский, доктор социологических наук, профессор кафедры философских и социальнополитических дисциплин МГГУ

Статья посвящена анализу правовых возможностей Российского государства по борьбе с коррупцией. Дается характеристика государственной политики в этой сфере, ее оценка независимыми экспертами, подчеркивается сложность в квалификации преступлений коррупционной направленности в действующем законодательстве.

Ключевые слова: коррупция, право, законодательство, государство.

Необходимость соответствия страны общемировым нормам неоднократно была предметом анализа русских философов. Так, еще в XIX в. П.Я. Чаадаев заметил в третьем философическом письме, что «скоро мы душой и телом будем вовлечены в мировой поток. Это не подлежит сомнению (можно, если хотите, назвать это предчувствием глобализации - П.С.) и, наверное, нам нельзя будет долго оставаться в нашем одиночестве. [Это обстоятельство] ставит всю нашу судьбу в зависимость от судеб европейского общества... чем больше мы будем стараться слиться с ним, тем лучше для нас» [1, с. 70, 71].

Страна не только стремится вступить в авторитетные международные антикоррупционные организации, но и приводит законодательство в соответствие с мировыми нормами. В 2004 г. Госдумой был принят Закон «О государственной гражданской службе РФ». В указанном законе идет речь о возможном конфликте интересов, когда личная заинтересованность гражданского служащего влияет на объективное исполнение им должностных обязанностей. Проблема эта для России актуальна не одно столетие. Еще великий русский поэт Александр Пушкин предлагал систему чинов отменить, ссылаясь на то, что в России все продажно и чины покупаются.

Еще один пример. Важная особенность, которая открывает дорогу коррупции, - это появление в законодательных актах неопределённых, а также полунеопределённых норм или норм, допускающих двойное толкование. Так, использование в законодательстве терминов «существенное или несущественное нарушение законодательства», в случае если понятие «существенное» нигде не определено однозначно, служит коррупционной лазейкой. Для предотвращения такого рода нарушений с 2004 г. все рассматриваемые в Госдуме проекты законов проходят антикоррупционную экспертизу в специально созданном отделе. Такими организационными мерами руководство парламента намеревается задушить коррупцию в зародыше.

Но не все исследователи разделяют указанный позитивный настрой думских законодателей. Руководитель фонда ИНДЕМ Георгий Сатаров считает, что ввиду технической сложности проверки каждого законопроекта на наличие в нем явной или скрытой коррупции борьба не принесет ощутимых результатов. Он пишет: «У нас коррупцией пронизан весь госаппарат, и о ее искоренении зачастую говорят сами коррупционеры. В нашей стране с ними бороться бесполезно» [2].

Но Сатаров, будучи прав в главном, упускает частности. Так, в 2005 г. были опубликованы итоги нового исследования, в котором Всемирный банк оценивает качество государственного управления в 209 странах мира. За основу специалистами банка были взяты 37 источников информации, принадлежащих 31-й специализированной организации. В докладе, в частности, отмечено, что в России за последние годы эффективность деятельности органов государственного управления существенно повысилась, улучшилась ситуация в борьбе с коррупцией и

обеспечением правопорядка. Однако заметно хуже стала подотчетность правительства, слабее обеспечивается право голоса граждан, ниже стали показатели политической стабильности, зато растет вмешательство государства в деятельность рынков [3].

Несомненно трудней для юристов России была правовая оценка коррупции, которая не позволяла им целую группу правонарушений квалифицировать как коррупционное деяние и вынуждала давать им определение в соответствии с их законодательным определением. В состоянии неопределенности они находились до конца декабря 2008 г., когда был опубликован не только президентский Указ «О противодействии коррупции», но и внесены изменения в действующее законодательство России в связи с его вступлением в силу, а также ввиду обязательств России перед международным сообществом по борьбе с коррупцией.

Ответственность за сформировавшееся в российском социуме мировосприятие коррупции как неизбежного следствия демократизации различных сторон жизни общества должно нести не только высшее руководство страны, но и западные державы. Председатель комитета по банкам Палаты представителей Конгресса США Джеймс Лич в 1999 г. сделал эмоциональное заявление, содержащее признание ошибочности избранного мировым сообществом механизма оказания финансового содействия процессу демократизации в России: «Мы хотели помочь России в переходе от коммунизма к рыночному демократическому обществу, а вместо этого получили страну воров-олигархов» [4].

Как отмечалось в докладе «Положение в России в начале деятельности администраций Ельцина и Клинтона», подготовленном экспертной группой по России Палаты представителей 106го конгресса США: «Начиная с 1993 года политические шаги администрации Клинтона привели к следующим основным провалам в политике США по отношению к России:

1. Предпочтение укреплению центральной власти в России в ущерб демонтажу Советского государства и созданию с нуля системы свободного предпринимательства.

2. Тесные личные контакты с немногими российскими официальными лицами, даже после того, как они погрязли в коррупции, вместо последовательного и принципиального подхода к политике, невзирая на лица.

3. Зацикленность на российской исполнительной власти и почти полное игнорирование парламента, регионов и общественных организаций.

4. Высокомерие по отношению к нарождающейся демократии, что привело к попыткам утвердить демократические ценности недемократическими методами.

5. Нежелание менять или даже корректировать политику, исходя из нарастающей коррупции и очевидных провалов этой политики» [5, с. 2].

Результатом указанной политики, по мнению депутата Государственной Думы, бывшего руководителя МВД РФ А.Д. Куликова, стала социальная действительность, в которой «коррупцией пронизана вся вертикаль исполнительной власти. Практически во всех сферах государственной деятельности, где распределяются финансовые или иные материальные ресурсы, налицо злоупотребление должностными лицами своим служебным положением» [6, с. 57].

Несмотря на раннее сделанные заявления о влиянии внешних факторов на коррупцию в России, полагаем, что его субъекты используют для реализации своих целей условия, существующие в нашей стране. В слабом государстве и в условиях символической оплаты труда чиновников высшее руководство страны традиционно закрывает глаза на казнокрадство. Это отмечал еще Салтыков-Щедрин, писавший в «Помпадурах и помпадуршах»: «...что может быть покладистее, уживчивее... хорошего, доброго взяточника... он готов ужиться с какою угодно внутренней политикой, уверовать в какого угодно Бога». И еще одна точка зрения: «Стремясь привязать к себе чиновничество крепкими узами... правительство сквозь пальцы смотрело на обогащение с помощью взяток и обмана казны. Оно знало, что если, с одной стороны, чиновники-взяточники обманывают и разоряют казну, то, с другой стороны, в политическом отношении они всегда являются наиболее угодливым элементом» [7, с. 54]. Приведенные цитаты были написаны сто лет назад, но и сегодня они звучат актуально.

На протяжении всей российской истории считалось, что взяточник хотя в моральном отношении и гнилая, но все-таки какая ни есть подпорка режиму. Однако такие «граждане», как отмечал русский философ И. Ильин, «не принимают к сердцу ни жизни, ни интереса “своего” государства, - одни - по национальным побуждениям (они в душе причисляют себя к другому народу), другие - по хозяйственным соображениям (они заинтересованы в смысле промышленности и торговли в процветании другого государства), третьи - по социальнореволюционным мотивам (они желают “своему” государству всяческого неуспеха и военных неудач)». Все эти граждане, продолжает Ильин, «принадлежат к государству только формальноюридически; а душевно и духовно они остаются ему чуждыми, может быть, прямо враждебными, не то вредителями, не то предателями» [8, с. 259].

Аналогичную точку зрения выразил и Президент РФ В.В. Путин в Послании Федеральному Собранию Российской Федерации 25 апреля 2005 г.: «Наше чиновничество еще в значительной степени представляет собой замкнутую и подчас просто надменную касту, понимающую государственную службу как разновидность бизнеса. И потому задачей номер один для нас по-прежнему остается повышение эффективности государственного управления, строгое соблюдение чиновниками законности, предоставление ими качественных публичных услуг населению.

Особенностью последнего времени стало то, что наша недобросовестная часть бюрократии - как федеральной, так и местной - научилась потреблять достигнутую стабильность в своих корыстных интересах, стала использовать появившиеся у нас, наконец, благополучные условия и появившийся шанс для роста не общественного, а собственного благосостояния. Кстати сказать, партийная и корпоративная бюрократия в этом смысле ведут себя не лучше бюрократии государственной.

И если сейчас, когда созданы предпосылки для серьезной и масштабной работы, государство поддастся соблазну простых решений, то верх возьмет бюрократическая реакция. Вместо прорыва мы можем получить стагнацию. При этом потенциал гражданского общества останется невостребованным, а коррупция, безответственность и непрофессионализм будут стремительно нарастать, возвращая нас на путь деградации экономического и интеллектуального потенциала нации и всё большего отрыва власти от интересов общества, нежелания госаппарата слышать запросы людей» [9].

Слова Президента страны, обнародованные в этом программном документе, мы расцениваем как начало осуществления целенаправленной государственной политики в отношении противодействия коррупции. Даже в концептуальном плане в начале такой борьбы находятся довольно сложные нравственные дилеммы. По меткому выражению Б. Дизраэли, «народы управляются только двумя способами - либо традицией, либо насилием», и руководству современной России необходимо сделать соответствующий выбор.

Одни авторы настойчиво предлагают до начала реализации антикоррупционных программ наказать главных виновников [10, р. 55]. Другие утверждают, что при осуществлении реформ надо смотреть вперед и стремиться изменить систему, а не оглядываться назад, наказывая преступников за прошлые деяния [11].

Как отмечает российский социальный философ Р. Капелюшников, «социальные системы, переживающие глубокую трансформацию, являются деинституционализированными как бы по определению: их прежний институциональный каркас уже сломан, а новый еще не выстроен, ибо это всегда нелегкий и затяжной процесс с негарантированными результатами. В первом приближении общества переходного типа можно было бы охарактеризовать как общества с отключенными или разрушенными формальными регуляторами» [12, с. 141].

В условиях системной коррупции для общества существует постоянная угроза аномии -отсутствия или распада основополагающих социальных ценностей как выражения целей общественного развития. Обесцененное коррупцией настоящее затрудняет реализацию любых идеалов и порождает как ситуацию социально-правового и нравственного нигилизма, так и проективистский ажиотаж в сфере социального целеполагания (проявившийся, к примеру, в процессе «цветных» революций на постсоветском пространстве), стремление к созданию все новых общественных идеалов, неосуществимых постольку, поскольку их реализация отнесена в отдаленное будущее, мыслящееся как будто за пределами социально-исторического времени, в котором сегодня живет Россия (возврат в прошлое, устройство западных моделей функционирования демократического общества и т.д.). Все перечисленное относится к категории социальных рисков.

Возрастание же в обществе в геометрической прогрессии рисков ведет к дезинтеграции государства, социума по всем несущим позициям, к разрушению сложившихся институтов безопасности и социальной защиты.

По мнению главы фонда ИНДЕМ Георгия Сатарова, ситуация с коррупцией в России практически не меняется, а, наоборот, еще больше обостряется и приводит к возрастанию социальных рисков. Государство вынуждено реализовывать антикоррупционную политику в условиях скрытого противодействия значительной части чиновничества. Причем даже возбуждение уголовного дела по факту взятки не означает, что коррупционер будет привлечен к ответственности. Множество уголовных дел рассыпается на процедурном основании, не потому, что следователи некомпетентны или адвокаты сильны, а потому, что многие дела разваливаются правоохранительными органами по сговору. Это всегда делается с участием прокурора и судьи. Прокурор дает санкцию на арест, в ходе которого заведомо допускаются процедурные нарушения, и в результате судья честно рассыпает уголовное дело [13].

Выводы Г. Сатарова подтверждают данные социологических опросов. К примеру, в сфере высшего образования о движении к модели институционализации коррупции говорят следующие

цифры: нормальным явлением коррупцию в вузах считают 31,7% респондентов, а 39,3% характеризуют ее как неизбежное явление. При этом 68,7% опрошенных студентов готовы дать взятку в случае необходимости [14, с. 69-82].

Таким образом, из сказанного следует вывод о том, что в рамках антикоррупционной политики государства правление лиц должно быть заменено господством права. Это лишь одно из требований международной Конвенции против коррупции, которая так пока и не вступила в силу [15]. Для нашей страны принятие и реализация на практике указанной конвенции необходимы с точки зрения ее полноправного участия в деятельности международного сообщества. Пока же Россия относится к странам, которые не считают подкуп иностранцев на территории других стран уголовно наказуемым преступлением, а масштабы разворовываемых средств сравнимы с годовым бюджетом.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ССЫЛКИ И ПРИМЕЧАНИЯ

1. Чаадаев П.Я. Философические письма // Чаадаев П.Я. Статьи и письма. М., 1989.

2. Цит. по: Ткачук С., Максимов В. Вихрь-антикоррупция. На борьбу с мздоимством мобилизованы чиновники аппарата Госдумы // Новые Известия. 2004. 18 февр.

3. Цит. по: Виркунен В. Нестабильная Россия Всемирный банк оценил качество

госуправления в нашей стране // Новые Известия. 2005. 12 мая.

4. См.: Шадрин А. Как вернуть в Россию миллиарды долларов // Аргументы и факты. 1999.

№ 38.

5. Путь России к коррупции // Коммерсантъ. 2000. 20 сент.

6. Куликов А.Д. Коррупция: экономические и организационно-правовые проблемы /

Коррупция: политические, экономические, организационные и правовые проблемы: сб. материалов Междунар. науч.-практ. конф. М., 2001.

7. Берлин П. Русское взяточничество, как социально-историческое явление // Современный мир. 1910. № 8.

8. Ильин И.А. Путь духовного обновления // Ильин И.А. Путь к очевидности. М., 1993.

9. Российская газета. 2005. 26 апр.

10.См.: Klitgaard R. А Framework for a Country Program Against Corruption // Accountability and Transparency in International Economic Development: The Launching of Transparency International / Deutsche Siftung filer intenationale Entwicklung - DSE. 1994.

11.Mhembere N., Rukobo C. Fraud and Corruption: Experiences of Other African Countries. The Zimbabwe Institute of Public Administration and Management, 1992.

12.Капелюшников Р. «Где начало того конца?...» (к вопросу об окончании переходного

периода в России) // Вопросы экономики. 2001. № 1.

13.Мигалин С. Взятка правит в регионах. Борьба с коррупцией на местах все чаще

заканчивается победой чиновников над правосудием // Независимая газета. 2004. № 114 (3227). 7 июня.

14.Титаев К.Д. Почем экзамен для народа? Этюд о коррупции в высшем образовании // Экономическая социология. 2005. T. 6. № 2, март.

15.Принятая в декабре 2003 года на конференции ООН в мексиканском городе Мерида

Конвенция обязывает государства принять специальные антикоррупционные законы и сотрудничать в этой сфере с другими странами. В 1997 году в рамках Организации экономического сотрудничества и развития была принята конвенция по борьбе с подкупом иностранных

должностных лиц (вступила в силу в 1999 году), которую сейчас ратифицировали почти все

участники ОЭСР - большинство европейских и других развитых стран мира. До тех пор в Европе комиссионные вознаграждения зарубежным чиновникам не только не считались преступлением, но и вычитались из налогооблагаемых доходов.

LEGAL SPHERE OF THE STATE ANTI-CORRUPTION POLICY

P.A. Seltsovsky, Doctor of Sociology, Professor of the Department Philosophical, Social and Political Disciplines of Moscow State University for Humanities

The article deals with the analysis of law abilities of the Russian state when fighting against

corruption. The state policy concerning this issue has been characterized; the estimation

presented by independent experts has been introduced; the difficulty in qualifying crimes having

corruption tendency in the present legislation has been emphasized.

бо

Key words: corruption, law, legislation, state.

Социология и психология

УДК 316.3

СОЦИАЛЬНО-ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ ПОРТРЕТ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ ВНУТРЕННИХ ВОЙСК РОССИИ

А.А. Диденко, заместитель начальника отдела автоматизированного управления войсками и технической защиты информации Cеверо-кавказского регионального командования внутренних войск МВД России, аспирант кафедры социологии и психологии Южно-Российского государственного технического университета

В статье рассматривается современное состояние социально-профессиональной структуры

внутренних войск России, описывается социально-профессиональный портрет

военнослужащих, основанный на данных, полученных в ходе эмпирического исследования.

Ключевые слова: профессиональная структура, внутренние войска, профессионализм.

Процесс реформирования Вооруженных сил Российской Федерации, продолжающийся до сих пор, затронул и внутренние войска Министерства внутренних дел России (далее внутренние войска). Модернизация техники, оптимизация сроков службы, сокращение численности войск, организационно-штатная перестройка (комплектование подразделений и частей военнослужащими по контракту, переход от дивизионно-полковой к бригадно-батальонной структуре и т.д.) - все это отразилось на профессиональной структуре внутренних войск. При этом внутренние войска выступают гарантом безопасности и целостности государства. Они выполняют важнейшие задачи по обеспечению общественной безопасности в населенных пунктах страны, обеспечивают охрану и оборону важных государственных объектов, в том числе ядерного комплекса, пресекают вооруженные конфликты в регионах России, борются с терроризмом.

Профессиональную структуру общества в целом и внутренних войск в частности нельзя рассматривать как стабильное устойчивое явление. Однако на фоне социально-экономических преобразований последнего десятилетия кардинальные ее изменения могут повлечь непоправимые последствия в деле национальной безопасности, поскольку профессиональная структура внутренних войск - это не только совокупность взаимосвязанных социальнопрофессиональных групп военнослужащих, распределенных по профессиональным признакам, но и профессионализм в выполнении социально значимых функций по защите Отечества. В связи с этим роль изучения профессиональной структуры внутренних войск, как в теоретическом, так и в практическом плане очень велика.

С целью выявления динамики профессиональной структуры внутренних войск было проведено исследование в Южном федеральном округе среди военнослужащих (общий объем выборки военнослужащих различных категорий составил 500 чел.; представительность данных обеспечена на уровне ошибки, равной 5 %). В процессе исследования были получены данные, позволяющие составить социально-профессиональный портрет военнослужащих внутренних войск.

Согласно работам Т.И. Заславской [1, с. 10], З.Т. Голенковой [2, с. 13], в качестве одного из критериев профессионализма и идентификации профессиональных групп был выбран уровень профессионального образования и его соответствие требованиям выполняемой деятельности. Различия в уровне профессионального образования представлены в табл. 1.

Мы согласны с мнением З.Т. Голенковой, которая считает образование функциональным, если профессионально-квалификационные возможности субъектов, приобретенные в результате полученного образования, адекватны требованиям их профессиональной деятельности, в противном случае образование дисфункционально [3].

Таблица 1.

б1

cyberleninka.ru

Миграционные процессы и национальная безопасность Текст научной статьи по специальности «Экономика и экономические науки»

Петр СЕЛЬЦОВСКИЙ

МИГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ И НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

Межэтнические конфликты, вооруженные столкновения, характеризовавшие постсоветское пространство 90-х гг. XX в., привели к массовой миграции в Россию граждан бывших советских республик. Эти процессы активизировались в конце 90-х гг. и в начале XXI в., но теперь они связаны, прежде всего, с причинами социальноэкономического характера. Глубокие трансформационные процессы внутри вновь возникших государств, разрыв экономических связей, существовавших в СССР, распад промышленности и сельского хозяйства породили массовую безработицу.

В России появились рабочие-мигранты, число которых стало быстро расти. Трудовая миграция стала самым массовым и динамичным миграционным потоком в России. По данным Управления внешней трудовой миграции Федеральной миграционной службы России, привлечение иностранных работников на законных основаниях в экономику страны возросло в 2005 г. в сравнении с 1994 г. со 129 тыс. чел. до 702,5 тыс., т.е. в 5,4 раза, а только за 2005 г. — в полтора раза. Наиболее высокими темпами в 2005 г. в сравнении с 2004 г. возросла численность работников из Туркмении (в 5 раз), Таджикистана (в 2,2 раза), Киргизии и Узбекистана (более чем в 2 раза), Азербайджана (в 1,7 раз)1. В 2007 г. численность иностранных работников составила уже более 1,5 млн чел. (речь идет о легальных мигрантах). В строительстве и торговле были заняты 69% рабочих-мигрантов. Как правило, мигранты занимали рабочие места, не пользующиеся спросом у граждан России из-за низкой оплаты и тяжелых условий труда.

Из стран дальнего зарубежья наиболее активно поставляют работников Китай и Турция. Среди всех иностранных работников на долю мигрантов из стран СНГ приходилось 48%2.

Однако трудовая миграция на законном основании, по оценке экспертов, не превышает 10—15 % от реального числа работников-мигрантов, находящихся в стране, которое, по разным оценкам, составляет от 7 до 15 млн чел3.

Кроме внешней трудовой миграции, в России трансформационные процессы спровоцировали рост вынужденной внутренней миграции. Колоссальный спад промышленного производства, разрушение целых отраслей, прежде всего высокотехнологичных, непродуманные попытки «фермеризации», закончившиеся упадком в сфере сельского хозяйства, — все эти катастрофические последствия политики 90-х гг. привели к возникновению анклавов массовой безработицы. При этом безработными оказались многие высококвалифицированные специалисты, в том числе работники военно-промышленного комплекса.

Следствием перехода к информационному обществу явилось углубление противоречий между центром и периферией, сложилась принципиально новая пространственно-временная организация жизни людей в России, асимметричная для разных групп

СЕЛЬЦОВСКИИ Петр Андреевич — к.полит.н., ИСПИ РАН

1 См.: Мониторинг легальной (законной) внешней трудовой миграции за 2004— 2005 годы: Сборник. - М.: ФМС России, 2006, стр. 5.

2 См.: там же, стр. 7.

3 См.: там же, стр. 5.

11’2008

ВЛАСТЬ

115

людей и разных местностей1. «Ключевым фактором аккумулирования богатства, наслаждения потреблением и удержания власти является способность устанавливать связи с глобальной системой, что вполне может быть сделано на базе немногих узлов российской экономики, управляемых из немногочисленных городских центров... В Москве и Санкт-Петербурге новый класс профессионалов, управляя связями с глобальной экономикой, осуществляя их сервисное обслуживание и контролируя развитие частного бизнеса, образовывает местные гражданские общества, живущие в новой информационной эпохе.

... Таким образом, российское пространство оказалось разорванным и переструктурированным между сетями динамичных городских ядер, в конечном счете связанных с глобальной экономикой, и огромной территорией внутри и вокруг городов, но главным образом в сельской местности и провинции»2.

Основным миграционным центром стала Москва с ее динамично развивающейся социально-экономической сферой и обширным рынком труда. Резко возросла «маятниковая» миграция, в которую оказались включенными не только жители ближнего Подмосковья, что имело место всегда, но и дальнего, а также жители соседних областей.

Практика миграции опережала не только осмысление всей сложности и многоплановости проблемы, но и создание соответствующих институтов. Если на Западе уже была создана достаточно развитая система соответствующих органов власти и иных организационных структур, регулирующих миграционные процессы, то в России они только создавались как ориентированные на миграцию принципиально иного характера и содержания, нежели это имело место в СССР.

Образованная в начале 90-х гг. XX в. Федеральная миграционная служба как федеральный орган исполнительной власти претерпела ряд реорганизаций. Следует отметить, что существует несколько подходов к самому взгляду на проблему миграции, и прежде всего — трудовой. Ряд политиков полагает,

1 См.: Кастельс М., Киселева Э. Россия и сетевое общество. Аналитическое исследование // Мир России, 2000, № 1, стр. 38.

2 См.: там же.

что Россия должна максимально широко привлекать мигрантов и сыграть, как утверждает Е. Гайдар, в XXI в. ту же роль мирового лидера по приему мигрантов, какую играла Америка в XIX и XX вв3. Другие полагают, что миграцию следует резко ограничить: данная позиция характерна и для уровня обыденного сознания людей, особенно в регионах массовой миграции, где возрастает конфликтоген-ность. Однако для грамотного и научно обоснованного решения проблемы нужны научные исследования, которые позволили бы рассмотреть ее с позиций системного подхода. Только в этом случае могут быть выработаны научно обоснованные рекомендации и прогнозы, на которые необходимо опираться при разработке миграционной политики.

Среди ученых нет единой точки зрения в отношении стратегических подходов к проблеме миграции и, соответственно, к миграционной политике. Наиболее распространенными являются два из них. С позиций первого подхода, которого придерживается А. Вишневский, миграция рассматривается как преимущественный фактор восполнения населения. Относительно структуры миграционных потоков А. Вишневский полагает, что речь должна идти о возмещении потребностей экономики России в низкоквалифицированной рабочей силе. Наконец, ему свойственен либеральный подход к вопросу приема мигрантов без учета фактора территориальной общности и национальной принадлежности4.

Другой подход нашел отражение в коллективном исследовании «Национальная безопасность и демографический рост».5

Здесь миграции отводится компенсаторная роль, и ее объем будет сокращаться в условиях грамотной государственной демографической политики. Ставку следует делать на квалифицированные кадры, при этом приоритет должен быть отдан русскоязычному населению из стран — бывших республик СССР. Заметим, что при кажущейся на первый взгляд демократичности либерального

3 См.: Россия может стать «Америкой» XXI века // WWW.archipelaq.ru/.

4 См.: Вишневский А. Альтернативы миграционной стратегии // Россия в глобальной политике, т. 2, № 6, ноябрь-декабрь 2004.

5 См.: Захарова О., Иванова А., Рыбаковский Л. Национальная безопасность и демографический рост / Под общ. ред. Л. Рыбаковского. — М., 2004.

подхода в отношении приема мигрантов, он в реальных условиях современной России менее справедлив. Нельзя не учитывать, что миллионы граждан бывшего СССР оказались в других странах после распада страны отнюдь не по своей воле и преференции в отношении них закономерны и нравственно оправданны.

Новизна и сложность проблемы миграции в трансформирующемся российском обществе, неотработанность законодательной базы, структуры и функций соответствующих государственных органов не могли не сказаться на качестве миграционной политики и практике ее реализации.

Угрозу безопасности представляет то, что многие мигранты находятся на нелегальном положении, оказываясь вне зоны правового поля, в том числе и по месту работы. Таким образом, внешняя трудовая миграция оказывается связанной с принудительным трудом и сверхэксплуатацией. Как отмечают А. В. Дмитриев и Г. А. Пядухов, она «превратилась... в разновидность сверхдоходного криминального бизнеса, имеющего свою инфраструктуру и покровительство на разных уровнях»1. В свою очередь, такая практика является питательной средой для роста коррупции. При этом сохранение подобной незаконной практики «под силу только влиятельным лоббирующим группам на федеральном и региональном уровнях, тем, кто в состоянии, говоря языком экспертов Всемирного банка, осуществлять «захват государства»2.

На наш взгляд, стратегия «захвата государства» представляет собой не что иное, как различные звенья глубоко эшелонированной системы принятия политических решений с помощью коррупции. А коррупция есть поражение органов власти криминальными связями.

Совершенно очевидно, что в подобной атмосфере взаимодействие мигрантов и работодателей не может не быть высоко

1 А.В. Дмитриев, Г.А. Пядухов. Мигранты и работодатели: взаимодействие в конфликтогенном пространстве // Социально-гуманитарные знания,

№ 6, 2—5, стр. 40.

2 Термин «захват государства» введен экспертами

Всемирного банка для описания отношений между крупными частными собственниками и государственными чиновниками в России (см.: Всемирный банк. Собственность и контроль предприятия // Вопросы экономики, 2004, № 8, стр. 22—24.

криминализированным и конфликтогенным на всех этапах3.

Все это говорит о том, что проблема миграции многопланова и сложна, и эффективное решение ее вряд ли возможно только силами ФМС, тем более в ее существующем сегодня виде. Совершенно справедливо подчеркнули авторы названной выше статьи, что нельзя «.возлагать вину за сложившуюся ситуацию на структуру, имеющую, казалось бы, самое непосредственное отношение к миграции — на Федеральную миграционную службу (ФМС). Это звено исполнительной власти работает в рамках полномочий, жестко очерченных высшими органами государственной власти страны, смещенных в сторону контрольно-ограничительных функций».

Необходимость совершенствования государственной миграционной политики требует учета как уже накопленного опыта, выявившего ее слабые стороны, так и динамики социально-экономических и политических процессов, происходящих в российском обществе.

Курс на инновационное развитие экономики, предложенный Президентом РФ, с неизбежностью приведет к росту потребности в квалифицированной рабочей силе, в том числе и среди мигрантов.

Необходимо выработать научно обоснованную стратегию расселения мигрантов по регионам, разработать федеральную программу их социокультурной адаптации, а также сформулировать концепцию информационной пропаганды (через СМИ и киноиндустрию) здорового образа жизни, семейных ценностей, отношений толерантности между мигрантами и коренным населением.

За прошедший период Федеральной миграционной службой была проведена большая работа. Резко сократилось число мигрантов, работающих на нелегальном положении. Так, в 2007 г. ФМС было выдано более 2 млн разрешений на работу, что почти в 4 раза превышает показатели 2006 г.

Вместе с тем остается немало нерешенных проблем, среди которых несовершенство существующей системы квотирования привлечения иностранных работников.

3 А.В. Дмитриев, Г.А. Пядухов. Мигранты и работодатели: взаимодействие в конфликтогенном пространстве // Социально-гуманитарные знания, № 6, 2—5, стр. 40—41.

cyberleninka.ru

большой общенациональный проект перехода России от общества-трансформера к обществу-субъекту развития – тема научной статьи по социологии читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

УДК 351/354

А-65

С-29

Андреев Эдуард Михайлович доктор философских наук, профессор,

главный научный сотрудник Учреждения Российской академии наук Институт социально-политических исследований РАН, тел. (903) 010-16-03

Сельцовский Петр Андреевич доктор социологических наук,

заместитель Главы администрации Сахалинской области

Госуправление, кадровая политика, безопасность: большой общенациональный проект перехода России от общества-трансформера к обществу-субъекту развития

Статья посвящена авторскому анализу концепции и стратегии национальной безопасности России, а в соответствии с ними - трансформации государственного управления и изменению кадровой политики.

Достоинством работы является критический анализ концепции и стратегии национальной безопасности, в результате которого отмечаются как ее достоинства, так и недостатки.

Ключевые слова: национальная безопасность; государственное управление; кадровая политика; социальная структура.

1. В современный период выходящие из тяжелого системного кризиса государство и общество в России ставят перед собой грандиозную задачу - достичь качественного изменения жизни в стране, ее экономики, социальной и духовно-культурной сфер. По существу, речь идет о создании иного общества, реализующего стратегию инновационного развития, общества реальных и равных возможностей, без бедности, гарантирующего безопасность и благополучие каждого человека.

Составными частями разрабатываемой ныне стратегии развития России до 2020 года являются концепции и стратегии национальной безопасности, трансформации государственного управления и, соответственно, изменения кадровой политики.

124

2. Мир XXI века не становится проще и безопаснее. Научные прогнозы относительно общества будущего констатируют, что опасности в этом мире и этом обществе будут не просто возрастать, а возрастать по экспоненте. Поэтому проблемы безопасности всё более приобретают глобальный, системный и универсальный характер, касаясь всех и каждого. Вместе с тем с ними не в состоянии справиться ни одно, даже самое сильное государство или блок государств, а только человечество в целом. Сказанное обусловливает необходимость разработки и реализации научных концепций и жизнеутверждающих стратегий обеспечения безопасности, системы управления государством и обществом, подготовки кадров, способных на адекватные ответы вызовам новой социальной реальности, на креативную деятельность.

3. В Концепции и разработанных на ее основе моделях и стратегиях национальной безопасности России постулируются с высоких гуманистических позиций единство обеспечения безопасности человека, общества и государства. При этом под личностной безопасностью в контексте социологического подхода необходимо, прежде всего, понимать соблюдение прав и свобод человека, создание условий для самовыражения и самореализации его способностей. Под общественной безопасностью - сохранение и укрепление национальной идентичности россиян, которая проявляется через систему ценностных выборов и ориентиров, соответствующих культуре народа. Социологический смысл государственной безопасности состоит в сохранении и укреплении единства государства, общества и личности, в преодолении состояния отчуждения и недоверия между народом и властью, в повышении уровня легитимности властных структур, их авторитета и влияния в обществе на основе установления консенсуса через общественный диалог в отношении национально-государственных и общественных интересов и приоритетов развития, утверждения отношений партнерства и сотрудничества между органами государственной власти и институтами гражданского общества.

4. Согласно научным оценкам и социологическим исследованиям, существующая Концепция национальной безопасности России не является завершенной в плане учета необходимой полноты направлений безопасности, достаточного содержания несиловых факторов, в том числе идеологии государства, объединяющей общество; проработанности вопросов правовой базы, взаимоотношений центра и регионов; четкого функционального распределения деятельности субъектов обеспечения безопасности, в том числе органов законодательной, исполнительной и судебной власти; взаимосвязи жизненно важных интересов личности, общества

и государства, анализа роли и места России в современном мире.

5. Концепция национальной безопасности, разработанная в значительной мере на базе господствовавших в 90-е годы либеральных идей, содержит в значительной степени механическое соединение либерального и национального, которые в определенной мере противостоят друг другу. Непроработанность этих аспектов придает Концепции декларативный и неопределенный характер.

В современных условиях подъема национального самосознания в России использование взглядов абстрактного либерализма приходит в противоречие с осознанием и практикой реализации задач национальной безопасности, ставит Россию, по крайней мере, в интеллектуальной, духовной области в подчиненное положение к странам Запада. Из этого вытекает необходимость разработки концепции и модели национальной безопасности с учетом качественной специфики проявления социально-гуманитарного аспекта на уровнях личности, общества и государства при примате сохранения целостности российского общества и государства, а гуманитарной безопасности, гуманитарной парадигмы как основы этой целостности.

Назрела необходимость формирования идеологии государства на базе национальных интересов и цивилизационной специфики России. Незавершенность Концепции безопасности является важнейшим объективным фактором, который мешает государственному управлению и кадрам государственных служащих в эффективной реализации задач обеспечения национальной безопасности.

6. Результаты анализа общественного мнения на базе проведенных социологических исследований выявили серьезные противоречия во взаимоотношениях общества - государственная власть в сфере обеспечения национальной безопасности. Лишь незначительное меньшинство опрошенных ощущает себя и общество в безопасности. Большинство или значительная часть российского населения высказали мнение об ощущении постоянного роста опасностей, рисков и угроз личности и обществу, индивидуальной и социальной, внутренней и внешней незащищенности граждан, необеспеченности социально-политических прав, гарантированных Конституцией, недоверие к основным государственным и социальным институтам общества, несправедливому распределению частной собственности. Необеспеченность личностной и общественной безопасности опрошенные соотносят с процессом реформ, бюрократизацией государства и разложением чиновничества; отсутствием ясной политики и четкой стратегии развития государства, общенациональной объединяющей цели и как следствие -

126

недоверием к власти.

7. По научным оценкам, необходимо создать систему мотивации эффективной деятельности госаппарата, конкурентные условия для привлечения на госслужбу лучших кадров, повышая при этом их ответственность перед обществом, самостоятельность, компетентность и профессионализм, поощряя и поддерживая их смелые и неординарные решения, инициативу и инновации, эффективное использование ресурсов, следование общей идеологии и стратегии развития страны. России необходимы сегодня не методы проб и ошибок, не «ручное» управление, основанное на мифах и догмах, не решения-директивы, а знания и стимулы к инновациям, приоритетное развитие социальной сферы. Именно в ней формируется человеческий потенциал, создаются условия для человеческого развития - всё то, что определяет конкурентоспособность общества, его социальную жизнеспособность.

8. В современный период главными опасностями и угрозами, имеющими для национальной безопасности России стратегическое значение, являются истощение инфраструктурного потенциала развития социальной сферы в целом, а отсюда - деградация человеческого потенциала, поляризация, маргинализация и фрагментация социальной структуры, депопуляция, рост нелегальной миграции, изменение этнонациональной структуры населения, кризис сфер здравоохранения, науки, образования и культуры. Отсюда же проистекает и кризис кадровой политики, системы подготовки кадров.

Относительно самых тяжелых социальных болезней, поразивших российское общество и мир в целом ныне, которые подрывают национальную безопасность и представляют собой серьезную угрозу государственным и общественным интересам, отметим то, что и терроризм, и коррупция, и преступность коренятся также в социальной сфере. Социологические исследования показывают, что российские граждане вовсе не склонны воспринимать мир ни в образах и терминах, прежде всего религиозных войн, ни в версиях столкновения цивилизаций. Среди причин, например, терроризма они на первое место выдвигают две: во-первых, «новый передел мира из-за энергоресурсов, полезных ископаемых и рынков сбыта»; во-вторых, особо подчеркивают, что «терроризм - это только инструмент, нужно устранить его причины: неравенство, несправедливость, угнетение». Аналогичные картины наблюдаются и в ответах на вопрос о причинах коррупции и преступности в целом.

9. Концепт диалектической взаимосвязи кадровой политики со всей системой государственного и общественного управления, а через него и с системой обеспечения национальной безопасности - одна

из ключевых идей современного социологического подхода. С нашей точки зрения, кадровая политика - не просто часть или нечто находящееся вне систем государственного, общественного управления и национальной безопасности. Она является сущностью, ядром, «живой душой» взаимодействия всех этих сложных социально-политических систем, внутренним источником их развития как единого целого.

10. В отличие от термина «управление персоналом», близкого по своему смыслу кадровому менеджменту, понятие «кадровая политика» выражает то, что связано с общим руководством, со стратегией развития всей системы работы с кадрами, более того, с культурой организации этой системы как социально-управленческого по своей сущности института и процесса.

Проблема разработки и реализации стратегии кадровой политики в сфере обеспечения безопасности в современных условиях охватывает весь комплекс социальных отношений, структуру государственного устройства и международных связей. Кадровая политика сегодня приобретает ранг общенационального «большого проекта», инновации в области её стратегии призваны обеспечить государственную, общественную и личную безопасность.

11. На основании вышеизложенного можно сформулировать следующие основные положения и выводы:

кадровая политика должна рассматриваться как комплексная социально-политическая категория, имеющая свою концептуальную основу и историческое содержание. Вместе с тем кадровая политика - это система конкретных действий, направленных на достижение определенных социально-политических целей;

кадровая политика как специфическая форма социально-политической деятельности имеет свои особенности, свои функции и свои задачи. Особое место кадровая политика занимает в системе обеспечения безопасности российского государства;

главным содержательным моментом, основой кадровой политики являются кадры госслужащих. В связи с этим определяющими условиями успеха кадровой политики служат: высокий уровень профессиональных знаний служащих, системы их подготовки, адекватной социальным изменениям и задачам кадровой службы; морально-нравственный и культурный уровень, система мировоззренческих ценностей;

в области кадровой политики в сфере обеспечения безопасности приоритетом является комплекс мер, направленных на безопасность человека как субъекта и объекта этой безопасности. Достижению этой цели подчиняется стратегия кадровой политики;

стратегия кадровой политики в системе обеспечения

128

безопасности опирается на инновационные изменения в обществе и формируется с их учетом. Она детерминируется развитием рыночных отношений в экономике, изменениями приоритетов во внутренней и внешней политике, но и новыми тенденциями в культуре и духовной жизни. Исходя из этого, кадровая политика в системе безопасности получает черты наукоемкости, динамичности и духовнокультурной ориентации;

новая стратегия кадровой политики в системе обеспечения безопасности опирается на теорию выбора в социальной жизни, интеллектуальную культуру кадров, на научное мышление как инструмент кадровой политики, а также на создание единого кадрового цикла как задачи обеспечения безопасности;

особое место в стратегии кадровой политики в системе обеспечения безопасности занимают ценностные приоритеты. Кадровая политика исходит из того, что главной ценностью является человек и его жизнь, и именно через них все существующие ценности и ценностные ориентации в системе кадровой политики и его стратегии приобретают необходимые черты, через которые реализуется ее научная обоснованность и созидательность, комплексный характер, перспективность, духовно-нравственные и правовые нормы, а также определенность кадровой политики для всей России в плане осуществления жизненно важных национальных интересов, достижения благополучия и безопасности каждого гражданина;

кадровая политика должна иметь четкую идеологию. Эта идеология обеспечивает достижение конечного результата, способствует действенности кадровой политики, придает ей государственный и общественный статус.

В целом государственная кадровая политика своей генеральной задачей имеет формирование кадрового корпуса системы госуправления, способного перейти от выполнения несвойственных ему функций воспроизводства властных структур к выполнению прямых обязанностей по решению реальных проблем страны, по поддержке различных форм самоорганизации граждан по обустройству своей жизни, а также жизни нынешних и будущих поколений.

Общенациональная проблема становления новой российской государственности в этом плане видится как создание инновационной системы госуправления как эффективного социального института управления постиндустриального типа, отделенного от власти и владения, и использующего научные знания, профессиональные и индивидуальные качества госслужащих, руководствующихся нравственными идеалами социальной ответственности и

гражданским чувством долга.

Пока же социологические исследования подтверждают вывод о недостаточном уровне социальной субъектности в стране, хотя автор не разделяет точки зрения некоторых отечественных специалистов о том, что сегодня российское общество является практически бессубъектным. Спрашивается, кому же тогда удалось восстановить утраченный за 90-е годы уровень социально-экономического развития, предотвратить распад страны, остановить войну на Северном Кавказе, вернуть Россию на мировую арену в качественно новом состоянии как сильного современного государства?

Разумеется, что сегодня Россия пока еще не является целостным, социально зрелым субъектом жизнедеятельности, адекватным новой социальной реальности; что она находится только в самом начале превращения из состояния общества-трансформера в общество-субъект, т.е. развитое постиндустриальное общество, способное к суверенному, автономному и самобытному развитию. Жизненные процессы и результаты социологических исследований подтверждают те факты, что попытки извне и изнутри «организовать» цивилизационный слом, похоронить национально-культурную самобытность, а также реализовать монополию на власть и владение со стороны внешних и олигархических сил, крупного капитала и криминалитета, силовых структур, создать непривлекательный имидж России как самой опасной, агрессивной, несправедливой, несчастливой и т.п. страны в целом предотвращены. Хотя установка на подрыв ее национальной безопасности вовсе не ушла в прошлое.

На этом социальном фоне доминирующим субъектом, вопреки своей природе, смыслу и предназначению, становится российская бюрократия, у большинства групп которой нет реальной заинтересованности ни в чем, кроме воспроизводства и стабилизации собственной власти и благополучия. Поэтому она способна осуществить подмену реального решения действительных проблем страны псевдореальностью: псевдореформами, псевдо-

безопасностью, псевдодемократией, псевдоборьбой с коррупцией, псевдоблагополучием большинства граждан, псевдознаниями, псевд о культурой и т.д. И хотя порочный круг дефицита целеполагания, социальной разобщенности разорван, а процесс консолидации общества вокруг новых целей набирает силу; созданы серьезные предпосылки для преодоления кризиса (по меркам социологии управления - неуправляемости) общества, разрешения его глубоких противоречий - социальной поляризации, неравенства граждан, отчуждения власти от народа, все же социологическиеданные ведущих научных центров страны убедительно демонстрируют, что инерция разрушения социальных связей, состояние аномии по многим

130

показателям продолжается. Отдавая должное усилиям нового руководства страны, необходимо признать, что Россия в существенной мере продолжает балансировать на грани смены вектора своей трансформации с деформационного направления на реформационный [1, с. 8-29].

Такое положение и состояние российского социума не может не представлять серьезную угрозу для национальной безопасности страны.

Так что же необходимо сделать, чтобы кардинально изменить сегодня ситуацию в стране к лучшему и обеспечить, укрепляя национальную безопасность, позитивный сценарий развития российского государства и общества?

Нетрудно понять, что решение столь социально значимой и поистине исторической проблемы невозможно без мудрости и воли государственного масштаба. Причем, основным звеном решения обозначенной проблемы является поистине государственная по своей социальной сущности и социологическому смыслу кадровая стратегия и политика.

Объективные процессы усложнения, увеличения многообразия, роста темпов и масштабов социальных изменений, проявляющиеся в глобализации, индивидуализации, информатизации, вызвали к жизни, сформировали устойчивую тенденцию и острейшую потребность в профессионализации управления и других видов и форм человеческой деятельности. Низкий уровень, дефицит профессионализма, его недооценка - одна из фундаментальных причин кризисных явлений в современном мире, недостаточности развития человеческого потенциала, его реализации.

Авторы разделяют выводы современной социологической науки о том, что от уровня профессионализма государственного и социального управления напрямую зависит качество жизни людей: что признаками и показателями дефицита профессионализма в управлении является многовековая традиция неуважительного, безответственного отношения к человеку-труженику, к безопасности и ценности человеческой жизни, принятие управленческих решений на основе метода проб и ошибок; что без введения социальной науки, в частности, социологии в систему управления российским обществом страна обречена и впредь, раз за разом переживать досадные, дорого обходящиеся ей и ее народу ошибки, просчеты и упущения [2].

Синтез же социологического знания с реальным процессом управления поможет избежать издержек традиционного государственного управления, основанного на принципах бюрократических систем. Эти системы стремятся обеспечить контроль над всеми основными процессами и предсказуемость их

результатов; иерархическую подотчетность внутри той или иной организации, нацеленность ее на воспроизводство и укрепление властных структур. Последние, как известно, отличаются своей закрытостью для общества, для отбора и наследования конструктивного мирового опыта; отсутствием коммуникаций, связей и взаимодействий между государственными, частными и общественными организациями, с гибкими адаптивными системами, способными рождать инновации в ответ на запросы общества, а также с более широкими системами - здравоохранения, образования и культуры, региональными, бюджетными, кадровыми и т.д.; преобладанием в кадровой политике волюнтаристских и протекционистских начал. Все это создает реальную опасность и угрозы господства непрофессионализма или деструктивного профессионализма в сферах государственного или муниципального управления, депрофессионализации управления в целом. По мнению видного деятеля российской культуры А. Гельмана, пока работники будут подбираться по степени преданности, а не в зависимости от профессиональных и интеллектуальных данных, «беды будут множиться, а не сокращаться» [3].

13. Что касается социологической науки и, в частности, социологии управления, то им противопоказано выполнять функции придворных служанок власти, а наоборот, независимых научных дисциплин, способствующих на основе социологического знания разрешению основной исторической задачи российского общества -преодолению векового противоречия между реальными возможностями страны как единственной самодостаточной страны в мире, наличием мощного арсенала средств их осуществления и крайне низким, оскорбительным и унизительным уровнем и качеством жизни народа [1, с. 5].

В основе этого противоречия - низкий уровень профессионализма в управлении как существенное проявление социально незрелой субъектности в целом и как следствие -установление взаимного отчуждения между Человеком и Системой Управления. Осуществление же профессионализма в управлении является важнейшим социокультурным ресурсом возрождения России, обеспечения ее безопасности, выдвижения и реализации на этой основе исторически назревшей общенациональной альтернативы своему прошлому во имя и ради инновационного развития в будущем.

Чем в решении этих фундаментальных для общества задач и проблем могут помочь социология в целом и социология управления, в частности?

14. Прежде всего, тем, что эти науки впервые предметно ставят

132

проблему управляемости социальных объектов и субъектов, процессов, институтов и структур без их разрушения; определения границ управляемости, удержания социальных систем в этих границах, а также создания условий для их позитивного изменения. Кроме того, социологическое знание призвано раскрыть и доказать ту истину, что возможно создать общественную жизнь, качество которой определяется разнообразием жизненных благ, гарантированных каждому.

На этой основе становится возможным достижение главной цели подготовки кадров управленцев-формирование научного, целостного мировоззрения, предполагающего новый способ мышления и действия человека, который знает, понимает общество и способен с полной ответственностью выполнять управленческие функции, преодолевая собственный эгоизм и осознавая последствия своей деятельности.

Литература:

1. См.: Россия: процесс консолидации власти и общества. Социальная и социально-политическая ситуация в России в 2007 году / Под ред. Г.В. Осипова, В.В. Локосова. М., 2008.

2. См.: Россия: процесс консолидации власти и общества. С. 5-7; Куртиков Н.А., Кирюшина О.А. Дефицит профессионализма в управлении как острейшая социальная проблема // Тезисы докладов и выступлений на II Всерос. социолог, конгрессе «Рос. общество и социология в XXI веке: социальные вызовы и альтернативы». В 3 тт. М., 2003. Т. 2. С. 252-254.

3. Гельман А. Хватит мерзостей цензуры //Аргументы и факты. 2004. № 14.

cyberleninka.ru